ВладимирЪ, 66 - 18 мая 2009 12:38

В древнеанглийском языке не было категории будущего времени. Если кто-то говорил
о том, что будет, он использовал форму «я хочу» (I will). Я хочу, и да будет
так. Я думаю, будущее казалось северным варварам слишком эфемерным и
изменчивым, чтобы говорить о нем, как о факте. Зачем рассуждать о том, что
может измениться в любую минуту? Зачем планировать жизнь, если смерть почти
всегда рядом, на расстоянии вытянутого меча? Но возможно, наоборот, будущее
представлялось этим людям слишком незыблемым, чтобы говорить о нем вообще.

- Как вы думаете,
милейший, взойдет ли завтра солнце?
- Скорее всего, да.

Что будет? Мы умрем в бою или от ран и попадем в небесные чертоги, где пир, битва и смерть
будут чередоваться вечно. Адреналиновый рай, ради которого немощные старики
привязывали себе на шею кошель с золотом и отправлялись бродить по свету, в
надежде погибнуть от оружия.
Постепенно люди приобрели привычку слишком много думать, без особой необходимости плодя
умозрительные сущности и населяя ими грядущее. Появилась сложная система
будущих времен, характерная для современного языка. Будущее такое, будущее
сякое. Действие, которое закончится завтра к какому-то моменту, действие
которое послезавтра к 6 часам вечера будет длится уже в течение 4 дней.
Частично или полностью совпадающие будущие действия, действия последовательные
и действия разрозненные. Будущее, которое так и не случилось, с точки зрения
прошлого, которое уже не имеет значения. Нам нравится думать, что все под
контролем, что мы заранее можем расставить события, как мебель. На самом деле,
правы были варвары. Единственный незыблемый факт будущего – это смерть. Все
остальное – просто намерение, которое возвращается к нам уже в виде настоящего.
No future.
I will. :-)

• 
• 
•